Максим Шешуков. Иконы
Максим Шешуков — художник и иконописец. Работает и живет в Свияжске, в древнем городе, основанном еще Иваном Грозным на острове в нескольких километрах от Казани. Иконой занимается с начала 90-х.
Родился в Казани, жил и учился в Москве, иконописное искусство постигал в мастерской Владимира Ивановича Щербинина при Сретенском монастыре. Женился, появилась семья, квартира в Москве. Но долго столичную жизнь Максим вынести не мог, в 1998 году уехал из Москвы и вернулся в Казань. А потом купил домик в Свияжске и поселился там. Здесь у него мастерская, где ему помогает жена Татьяна и еще несколько помощников. Вслед за Максимом в Свияжск перебрались и другие художники: стали покупать дома, создавать здесь мастерские. Так, сама собой начала складываться творческая колония художников, режиссеров.
В иконописи Максим, можно сказать, вполне традиционен, в его работах видно точное следование образцам. Это особенно видно в его богородичных образах. Но при этом он не боится и экспериментов и самых смелых интерпретаций. Колорит его икон невозможно отнести ни к одной школе, он вполне самобытен и современен. Изысканность линий свидетельствует о прекрасном владении рисунком. Он иногда вносит в икону гротеск, что придает его работам особую выразительность и неповторимость. Это видно в образа пустынников, столпников, новых святых. Но при всей смелости и порой дже неожиданности его интерпретаций, у зрителя не вызывает ощущения диссонанса или переигрывания. Общая гармония и молитвенный настрой сохраняется. Сам иконописец говорит о своем творчестве так: «Это как в музыке: есть ноты, а есть исполнители. Любой художник-иконописец — это, по сути дела, исполнитель. Все упирается просто в исполнительское мастерство. Одно дело Рихтер будет исполнять, другое дело — какой-нибудь кабацкий музыкант… Ведь существует широкий диапазон каких-то возможностей: кто-то трудится над виртуозным оттачиванием, кто-то идет по совершенно центральной линии — по нотам… Так и у нас. Да и сама иконописная мастерская — это всегда несколько человек. Как некий маленький оркестр.
Помимо иконописи занимается Максим керамикой и пишет картины. И в этих видах искусства он оригинален и очень узнаваем. И здесь он часто прибегает к гротеску, но не злоупотребляет им, сохраняя цельность образа и, я бы сказала, иконичность его. Некоторые его работы сохраняют как бы пограничное положение между иконой и картиной. Возможно, они не станут частью литургического пространства храма, но обладая особой глубиной, наподобие притчи могут открыть нам особый взгляд на наш мир и приоткрыть вход в мир духовный.
